Шаман после взрыва

Пятнадцатое новое письмо к другу

Утром нас разбудила мама, спрашивая, не поехал ли Павел учить детей в школе - от Каширской к Павелецкой. От нее узнали про взрыв. Никак не могли дозвониться до Павлика, мобильный был занят. По пятницам он преподает в школе. Юля уехала за город. Лёня в школе у Выхино. Больше никто не должен был ехать с той стороны на метро. Но ждать всего можно. До Павла дозвонились после часа дня, это телефонная линия была перегружена. Юля позвонила с Клязьмы, все ли мы живы и на месте. И так целый день. У Зотовых Нюша проехала в школу с «Автозаводской» за пятнадцать минут до взрыва. Плюс все новые подробности по «Эху Москвы».

К вечеру, придя немного в себя, отправились в Манеж, где на 2-м этаже открывалась выставка фотографий Ивана Порто и была презентация книги Владимира Серкина «Хохот Шамана». Именно на последнюю нас настойчиво приглашала Маша Арбатова. Володя Серкин, профессор Северного международного университета в Магадане, оказался ее новым бой-френдом. Когда я записывал его на диктофон по поводу Шамана, из-за бесед с которым его назвали в «Огоньке» «новым Кастанедой», и о его научной теме – «синдроме отложенной жизни», он, в частности, сказал, что ему 48 лет, а Шаману – раза в два больше, хоть выглядит тот, как он сам, то я тебе замечу, что сам он выглядит лет на 28, не больше. И Галя так в итоге и не смогла понять, кто же тут профессор.

Но с начала. Фотограф Иван Порто лишь отчасти фотограф, а вообще-то работает в министерстве культуре заместителем начальника департамента. Из-за этого было много людей из Минкульта, включая Юлию Леонидовну Хрущеву, которая рассказала много чего любопытного о незаметно окружающей нас жизни высших сфер. А фотографии были посвящены буддийским монахам и вообще монастырской их жизни, такая качественная поэтическая этнография. Выставку делала Наташа Сопова и, возможно, будет делать это и впредь на том же месте. Поэтому был и Андрюша Карпов, который, стоя рядом со мной и слушая о синдроме отложенной жизни, так расстроился, что, не откладывая, пошел и немедленно выпил. Была, конечно, Наташина подруга Лариса Голубкина. Был Стас Каракаш, который, выслушав Галин рассказ, какая у нее есть чудесная коллекция двойных портретов, предложил сделать выставку здесь же, на втором этаже Манежа. Наверное, пошутил.

Если со стороны Порто были, в основном, фотографы и чиновники Минкульта, включая родственников, то со стороны Володи Серкина, автора бесед с Шаманом, благодаря стараниям Маши, были и Кира Сурикова, и Саша Шаталов, и Марина Левашова, редактор «Штаб-квартиры», а теперь еще и телеведущая, и Юра Феклистов, который, как фотограф, мог быть причислен к обеим группам гостей. От кого был Витя Ярошенко, про которого писал тебе только вчера, сказать не берусь. Знаю лишь, что пил он один только сок, вид имел крайне утомленный, и сказал, что вчерашнее действо в Овальном зале ГБИЛ закончилось часа в четыре утра, а именно когда они с Женей Поповым с трудом разбрелись по домам.

Маша же Арбатова, любя широкий профессиональный охват, позвала и Александра Асмолова, который говорил на открытии, и адвоката Татьяну Трунову, жену адвоката Трунова, защищающего пострадавших при захвате «Норд-Оста». Были, конечно, и Машины дети, Петр с Павлом, оказавшиеся Мирошниками, но были не по причине родства, а потому что Павел (или Петр?) сделал обложку к книге разговоров с Шаманом.

Ты спросишь, а чего, собственно, я перечисляю всех поименно, чай, не светский репортаж. Во-первых, именно, что светский, и потому надо перечислять. А, во-вторых, вспоминаю, как мой папа любил общаться со знаменитыми людьми. То с космонавтом сфотографируется, то на футболе рядом с Бобровым сядет, то автограф у Ильи Эренбурга возьмет. Так что это наследственное.

А книгу же «Хохот Шамана» Владимира Серкина начал читать прямо в метро, и показалась она мне сразу же более чем любопытной. Не туфтой. Ученый психолог, доктор наук с Чукотки, и пишет так, что я тут же вспомнил «Смиллу и ее чувство снега». Тут холодок по спине и пробежал. Кастанеда это совсем другой ландшафт. И стиль Володи напоминает Питера Хёга каким-то отстраненным, не нашим спокойствием, да еще помноженным на научную отстраненность. Это как скрестить чукотского профессора с чукотским же волком. Так что о вечере не жалею.

Как сказал Стас Каракаш, события, подобные утреннему, заставляют внимательнее и иначе взглянуть на прекрасность жизни.

Обнимаю. Твой Игорь Шевелев

назад   вперед