18 августа 2006 года

Джаз в Эрмитаже

Накануне десятого

Джаз в саду «Эрмитаж» пришел по расписанию

Уже не первый год едешь в ожидании чего-то особенного, но, попав, быстро разочаровываешься и довольно скоро уходишь, только расстраивая Галю. Джаз – музыка не толстых, а уходящих. Потрепанные дядечки, вспоминающие, как тридцать лет назад играли в футбол где-нибудь на Пресне или на Песчаной, как слушали полузапрещенных джазменов где-нибудь в ДК «Замоскворечье» или в ДК Общества слепых на улице Куусинена.

Много дам, пришедших с подругой, или старых пергюнтов, назначивших тут свидание молодкам. Не складывается у меня, даже при нынешней прекрасной погоде. Впрочем, конечно, есть и молодежь, лежащая на травке. Ветераны отечественного джаза встречаются на центральной аллее. Вот Алексей Николаевич Баташев с Майей. Вот Володя Данилин, замечательный джазовый аккордеонист, который второго декабря будет отмечать свое 60-летие. Тут же легендарный гитарист Алексей Кузнецов, которому в сентябре – семьдесят, но выглядит как огурец.

Галочка, помогая мне, записывает интервью. Директор фестиваля Михаил Грин, бывший журналист, работавший некогда в АПН в испанской редакции, рассказывает, как в 94-м году, приехав во Францию к друзьям, попал летом на джазовый фестиваль, был очарован и возжелал на родине сделать что-то подобное. Сначала вместе с Алексом Ростоцким создали джазовый клуб на легендарной улице Щипок, воспетой художником Володей Любаровым. И наконец, в 1998 году предложил тогдашнему директору «Эрмитажу», который, кстати, и Гале помогал бесплатно организовывать в саду вечера «Огонька», устроить впервые этот джазовый фестиваль.

Так совпало, что последний день фестиваля стал первым днем дефолта. Поскольку все билеты фестиваля были отданы в кассу с условием возврата денег в течение месяца, то они, конечно, продали. Однако отбили какие-то деньги на продажах внутри фестиваля, - то же, что и сегодня: вода, плов, пиво, шашлыки и пр., - то все же как-то выкрутились. А, главное, понравилась сама идея садового джаза. И управление культуры Москвы поддержало.

В итоге, недавно посол США напомнил Грину, что в будущем году – 200 лет установления дипломатических отношений между Россией и Америкой, не хочет ли он что-то по этому поводу устроить. В ответ Миша Грин напомнил, что в будущем году их фестивалю – десять лет. И они решили объединить усилия. И музыканты, - что наши, что зарубежные, - уже выстроились в очередь. Будет нечто. И Худяков из управления культуры, со своей стороны, тоже пообещал устроить нечто грандиозное. Вот и хорошо. Поживем, послушаем. Лишь бы погода была хорошей.

И то сказать, погода в садово-джазовом деле – первейшее дело. Помню годы, когда дожди шли непрерывно все три дня. Помню, когда на земле был мир и в человецех благоволение. Но, повторю, не мой формат, - мало хороших знакомых, и поэтому бродишь, как в юности, боясь, что кто-то положит на тебя глаз, и будет знакомиться, и вообще непонятно, что ты здесь делаешь. Я ведь людей не то, что не люблю, а стесняюсь, боюсь, мне одному спокойнее или уж рядом с давними и хорошими знакомыми. В общем, дурак.

Галя, тем временем, опросила Александра Градского, который наел себе какой-то нечеловеческий уже живот. Градский сказал, что ходит просто послушать музыку, а участвовать, мол, никогда в этом не будет, потому что он рок-певец.

Зато Гале понравилось, что Алексей Кузнецов рассказывал, и как у него будут концерты перед юбилеем, и вообще. Сказала, что видела, как пришел Александр Митта с лысой девушкой. Тем временем, пришел Лёня с Олей, у которой недавно при пожаре в Жулебино, где выгорели с третьего по двенадцатый этажи, сгорела квартира. Я передал Лёне фотоаппарат, наказал накормить и напоить маму, и ушел домой. Они мне потом расскажут, что было, а мне и так все понятно. Тем более, что все нейдет с ума разговор с Олей Морозовой о том, что надо бы написать книгу о Москве. Взять тот же сад Эрмитаж. Как-то все слова про Москву отдельно, а жизнь внутри нее сама по себе, со словами не очень стыкуется.

Вечером пришла Галя и сказала, что после моего ухода села на стул и слушала три часа музыку. В конце вечера был хороший венгерский ансамбль. Лёня с Олей гуляли, принесли ей бокал пива. Встретила Зельфиру, которая пожаловалась, что цены запредельные, пицца стоит то ли тысячу, то ли полторы тысячи рублей, и она к этому не готова. В общем, не наш праздник жизни, бог с ним. Куда еще прекрасней, а вот, не умеем радоваться.